«Ида» получила «Оскар»

[Neta]

«Ида» получила «Оскар» как «Лучший фильм на иностранном языке»

 

 

Сегодня ночью были вручены награды американской киноакадемии. Лучшим фильмом на иностранном языке был признан фильм польского режиссёра Павла Павликовского «Ида» о девушке, которая должна лицом к лицу столкнуться со своим прошлым, прежде чем принять монашеский постриг.

 

Действие фильма происходит в Польше 60-х годов прошлого века. Послушница по имени Анна, с детства живущая в монастыре, отправляется к своей единственной родственнице, тёте Ванде, чтобы узнать, кто она, кем были её родители, и каково было её прошлое. До этого момента тётя избегала общения с племянницей и ни разу не навестила её ни в приюте ни в монастыре. И вот, происходит встреча этих двух абсолютно разных женщин, связанных общей семейной историей, по дорогам которой им и предстоит совершить непростое, болезненное, но необходимое путешествие.

 

Почти сразу Ванда сообщает племяннице, что её настоящее имя – Ида Лебенштейн, а её родители были убиты во время войны из-за их этнической принадлежности. Эта новость не вызывает в Анне кризиса веры, которого ожидала её тётя, однако пробуждает в молодой монахине желание узнать, где похоронены её родители. Неохотно Ванда соглашается сопровождать её в этом путешествии.

 

Тихое, по большей части молчаливое путешествие героинь Павликовского открывает нам сразу несколько измерений этой истории. Во-первых, историческое. Это не только размышление об ужасе войны и холокоста, но так же и о страшной духовной цене, уплаченной Польшей за годы коммунистического режима, годы угнетения, распада, потери ценностей и ориентиров. Во-вторых, духовное. Внутренняя тишина и спокойствие Анны сталкиваются с неуравновешенностью, алкоголизмом и мучительными внутренними переживаниями Ванды, а так же с суетой всего остального мира, для которого Анна является существом чуждым. Тем не менее, мы видим, что её спокойная и твёрдая вера оказывает на мир куда большее воздействие, чем мир – на неё. Реакции Анны, её постоянная молитва, само её присутствие начинают производить изменения в душе Ванды. Нет, она не перестаёт быть ни атеисткой, ни алкоголичкой, но она, наконец, прямо смотрит в лицо последствиям каждого своего жизненного выбора. Ответственность наваливается на неё вместе с осмыслением страшного прошлого, и, к сожалению, в Ванде нет несгибаемого стержня, которым может быть только вера в Бога, упование на Него и на Его милосердие, чтобы выдержать эту тяжесть.

 

Что касается Анны, сам мир и путешествие по нему накладывают свой отпечаток на её сердце, и в какой-то момент нам даже кажется, что вера её пошатнулась, и она никогда не сможет вернуться к прежней тихой жизни в монастыре. Но, в итоге, мы видим, что Анна прошла необходимый путь для того, чтобы обрести себя и своё Призвание заново, сделать это осознанным выбором, а не просто привычкой или отсутствием альтернативы.

С одной стороны, это фильм о поиске себя и собственной идентичности. С другой – о поиске веры во времена безверия. В конечном итоге, о поиске Истины.

[Марион]

Две родственницы: тетка и племянница, судья и монахиня, отправляются в путь, чтобы узнать о том, как погибла их еврейская семья, жившая в небольшой польской деревне. Как оказалось, они погибли от рук поляка, долгое время скрывавшего их от фашистов. Таков сюжет фильма «Ида», получившего Оскара, как лучшая картина на иностранном языке.

Небольшая работа польского режиссера, живущего в Англии, на первый взгляд кажется неким арт-хаусом. Фильм снят в стилистике картин 60-х годов и словно бы погружен в атмосферу того времени. Разбитые дороги, разрушающиеся дома, лужи и безнадега. Пожалуй, только глаз «советского» зрителя разглядит в этой картине приметы «тлетворного влияния Запада»: джаз, длинные сигареты, платья с неприлично открытой спиной. Все это в фильме «Ида» отнюдь не главное, но создает особый неповторимый антураж, который скрывает с одной стороны, в общем-то, простой сюжет, а с другой стороны – целый клубок смыслов, который предстоит распутывать, уже выйдя из кинозала.

 

 

В этом фильме живут две героини, которых играют две тезки: Агата Тшебуховская и Агата Кулеша. И на первый взгляд они кажутся абсолютно несовместимыми, как цвета польского флага. В одной, называемой Кровавой Вандой (героиня Агаты Кулеша), все красное, не в смысле красивое и совсем не связанное со Христом (стоит напомнить, что красный цвет обычно связывается именно с Ним), а напротив, на ней кровь мучеников. Кровь людей, отдавших свои жизни за сохранение Польши с ее самобытностью и католическим взглядом на мир. Не стоит очернять все, что привнесла советская власть в эту страну, но такие люди как Ванда, судьи «без страха и упрека», не дрогнувшей рукой подписывающие приговоры, лишавшие людей не только жизни, но и самого смысла существования, были страшным карающим мечом, опустившимся на эту маленькую страну.

 

 

Со времен Речи Посполитой поляки несут на себе крест ощущения себя в центре истории. Им кажется, что все нити добра и зла сошлись где-то в районе Кракова или Варшавы. И любое прикосновение к этим нитям вызывает резонанс, если не сказать боль в польском обществе. Поэтому и Ванда в польской критике привлекает куда большее внимание, чем главная героиня картина, Анна-Ида. Поэтому для многих основная идея, или даже идеи, фильма остались незаметными. Зато бросилось в глаза «очернение» польской действительности 60-го года выпуска.

Вторая героиня – монахиня Анна. Ее никогда не интересовало прошлое. Она не задумывалась о своих корнях. Вся ее жизнь – это тихий польский монастырь. Если бы сестры не выставили ее на пару дней в мир, чтобы найти тетку и попросить у нее разрешение на принесение вечных обетов, так она бы и просидела за высокими стенами, с душой, нетронутой страстями. Анна предстает перед нами «вся в белом». В ней – идеал чистоты, явленный в монашестве. И она сама – как чистый лист, на котором не написано еще не одной буквы.

 

Анне предстоит выйти в мир, чтобы встретиться с его болью, сомнениями и страданиями. И все они должны пройти через ее сердце. Режиссер не дает нам ответа, сумела ли эта девушка сделать какие-нибудь выводы, насколько сильно это изменило ее. Он просто повествует, не стремясь быть назидательным.

Тихая мышка, одетая в серое, Анна появляется на пороге своей тетки Ванды, о которой до этого слыхом не слыхивала. Женщине богатой и ведущей распущенный образ жизни. Здесь стоит вспомнить и об удивительной символике имен в этом фильме. Имя Анна означает на иврите милостивая, благодатная. И все эти качества предстоит проявить юной монахине. Ей предстоит выслушивать странные истории и исповеди своей тетки, видеть ее образ жизни и учиться сопереживать. Мало того, через Ванду, чье имя переводится как смутьянка, спорщица, она открывает свое второе я, маленькую девочку Иду, чудом выжившую в горниле Холокоста. Имя Ида нередко встречалось среди польских евреев. Интересно тем, что оно не еврейского происхождения. В нем не то скандинавские, не то греческие корни. И оно как нельзя лучше характеризует маленькую девочку, не похожую на еврейского ребенка и поэтому избежавшую гибели вместе со своей семьей. Ее просто подкинули в монастырь, где все детские воспоминания стерлись. Там она забыла свою жизнерадостную маму, которая даже в коровнике в окна вставляла витражи. В одно из эпизодов Ванда говорит: «В этом она вся: витражи среди коровьего дерьма». Забывает своего неловкого и несуразного отца. С этого момента она становится польской девочкой Анной, практически «Иваном, родства не помнящим».

 

 

Каждый видит в этой истории что-то свое, но, думается, что эта на первый взгляд серая, даже невзрачная картина, о покаянии. Не о том плакатном покаянии, которое некогда было растиражировано перестроечным фильмом с таким названием. Здесь не будет слов «если эта не дорога к храму, тогда зачем она?» Фильм о глубоком перерождении, о смысле жизни…

Ида вступает в отношения с молодым саксофонистом, встреченным ей на пути к себе. Секс не кажется ей чем-то феерическим, она ищет внутренней близости, она ищет смысла. Если ее тетка Ванда в сексе и алкоголе прячется от наполняющей ее сердце боли, от открывшейся ей пустоты и бесцельности жизни, то Ида ищет в себе Анну. После ночи любви она не грезит о прекрасных замках, она спрашивает, что будет дальше. И получает ответ, что дальше будут трудности… И вот в этих трудностях она не видит смысла.

 

 

Анна идет по пути покаяния в его глубоком понимании, она ищет преображения, метанои. На этой дороге она встречается со своим прошлым, со своим обрубленными корнями, со своим вторым я, Идой. Идой, которая намного ближе к Ванде, воспринимаемой польским сознанием как кровавая убийца и предстающей перед нами в прекрасной актерской игре Агаты Кулеша раненым палачом. Это совсем не застывший образ зла. Перед нами мечущийся человеческий дух, нашедший выход в самоубийстве, а не в изменении себя.

Ида входит в мир Ванды, в мир ее страстей, в котором можно спокойно и безбедно жить. И уходит из этого мира, чтобы снова стать Анной. И этот уход совсем не бегство. В конце картины перед нами зрелая личность, которая находит свой смысл.

 

 

Фильм «Ида» — это фильм-дорога, в прямом и переносном смысле. Две его главные героини практически все время в пути. И эта картина предлагает и своему зрителю своеобразный путь, который начинается со слов «камо грядеши?» и предлагает поставить себе не самые лицеприятные вопросы.

https://gaudete.ru/ida-pawlikowski/

Изменено 24 февраля, 2015 пользователем Марион

[Neta]

Однако в польских СМИ вспыхнул скандал. Стали писать в стиле "не нужен нам этот Оскар", и рецензии в духе наших, про "Левиафана".

[joseph]

Нет пророка..)

 

[Maxim Bulava]

Однако в польских СМИ вспыхнул скандал. Стали писать в стиле "не нужен нам этот Оскар", и рецензии в духе наших, про "Левиафана".

Поляки - лакомки. Всего-то-навсего во время войны одна польская семья (и, кстати, не в нашем районе, а где-то высоко в горах) выдала еврейку. И на тебе - скандал.

Изменено 24 февраля, 2015 пользователем Maxim Bulava

[Neta]

«Ида» – фильм о Великой субботе?

 

В киноклубе при храме Живоначальной Троицы в Хохлах состоялся просмотр и обсуждение польского фильма «Ида». 22 февраля фильм получил "Оскар". На премию «Оскар» в номинации «лучший иностранный фильм» в этом году номинирован не только «Левиафан» Андрея Звягинцева, но и картина польского режиссёра Павла Павликовского «Ида» (и фильм получил «Оскар» — прим. ред.) – фильм года по версии Европейской киноакадемии.

Этот фильм был неоднозначно встречен в Польше, потому что затрагивает болевые точки, оставшиеся чувствительными со времён войны. Действие «Иды» происходит в 60-е годы, главная героиня – послушница католического монастыря.

 

«Правмир» предлагает несколько мнений об этом фильме, прозвучавших в киноклубе при храме Живоначальной Троицы в Хохлах – это отзывы прихожан храма, гостей и настоятеля, протоиерея Алексия Уминского. После финальных титров в зале несколько минут стояла абсолютная тишина, потом все участники разговора признавались, что фильм настолько их ошеломил, что начинать обсуждение сразу было невозможно.

 

 

Татьяна Хромова:

 

Хочется отметить невероятную красоту кадра. Конечно, вспоминается старое черно-белое кино 60-х годов. Этот фильм, как хорошее стихотворение – очень чистый, в нем нет ничего случайного, каждая маленькая деталь на месте и что-то предвещает.

Фильм очень чистый и целомудренный. О жестких, кровавых и страшных вещах заявляется не с гражданским пафосом, а говорится тихо, сдержанно и потому еще более сильно.

Ида была послушницей, но она еще не готова к монашеству и сознательно отказывается от него, а вот вторую инициацию, инициацию миру, в который её вытолкнули, как котенка, она вынуждена пройти. И мы пытаемся понять, что происходит у неё в душе. У Иды совершенно непроницаемое лицо, только музыка подсказывает и показывает, что это чистая душа, не затронутая этим миром.

Другая женская роль – несчастная Ванда. В фильме потрясающая сцена самоубийства, такая сильная и одновременно такая сдержанная. Так просто и так страшно, так пусто сразу.

 

Кадр из фильма «Ида»

 

Наталья:

Я еще раз убедилась, что польское кино прекрасно. Как они это делают, я не знаю. Самое ценное, когда кино поворачивает человека к самому себе, заставляет посмотреть на себя со стороны. Поэтому я понимаю Иду и понимаю, через что она проходит прежде, чем возвратиться в монастырь.

 

Протоиерей Алексий Уминский:

Там нет пока возвращения к Богу. Этот путь Иды в конце фильма сделан, как роуд-муви –дорога, длинный путь, мелькающие кадры. Очевидно, что Ида что-то потеряла, но пока еще не нашла. И в конце она идет искать. Да, она идет в монастырь, но готового решения у нее нет.

Когда она должна была принять монашеский обет, она действительно не понимала, что это такое, и, скорее всего, никто из этих девочек-послушниц, которые рядом с ней, не понимали. Они сироты, они попадают в этом мир, как царевич Гаутама – из-за ограды.

 

 

Ксения Лученко:

Там есть потрясающий диалог: «а потом?». Именно из-за этого «а что потом?» она и ушла.

Вообще, про этот фильм очень трудно говорить, потому что он обо всем, это целый космос. И при этом очень мало слов, диалогов, фильм очень тихий.

 

Вопрос: Но ведь трудно представить, чтобы в советской Польше главным прокурором была еврейка?

 

Лидия Чаковская:

Антисемитизм в Польше – самый страшный антисемитизм в Европе. Он страшен тем, что, во-первых, евреев там уничтожили практически всех (как мы видим на примере кладбища, в которое героини пролезают через какую-то дырку, потому что оно заброшено).

Во-вторых, когда война закончилась, в 1946 году случился погром в Кельце – совершенно беспрецедентная история, когда добивали остатки тех евреев, которые ещё были в Польше. После этого евреи, как только появилась возможность, в 1948 году массово уехали в Израиль.

Поэтому действительно ситуация, когда героиня-еврейка смогла стать главным прокурором – странная. Но она же была героем войны, членом партии, поэтому для неё стало возможным занять такую должность.

Вся ситуация, которая там показана – это такой социальный ад, о котором мы хорошо знаем на примере Советского Союза. Общество разделено самым чудовищным образом, вместе живут и убийцы, и жертвы. И я не уверена, правильно ли, что красота фильма заглушила эту социальную остроту. Слишком красиво получилось.

 

 

 

Кадр из фильма «Ида»

 

 

Протоиерей Алексий Уминский:

Этот фильм о том, что Бог умер. Вспомните первые же кадры: девушки-послушницы несут статую Христа под музыку Баха – они хоронят Христа. Все начинается с погребения Христа. Умер Бог, Его нет в этом мире.

И это все время доказывается всем фильмом. Прежде всего, это показывает Ванда, а затем в какой-то момент это происходит и с Идой: она теряет Бога.

Я бы назвал это фильмом о Великой субботе. Когда мы переживаем Великую субботу, мы знаем, что будет Пасха, но когда Великую субботу переживали те, кто был со Христом, они не знали, что Пасха наступит. И вот Великая суббота, которая показана нам в этом фильме, – та, первая, в которой нет больше Бога.

Красивая, чистая девочка хочет служить Богу, а Бога нет. Когда она старается полюбить и начинает понимать свою тетку, именно через нее она и увидела, что Бога нет в этом мире, что все умирает. Она пытается начать другую жизнь, найти смысл в жизни без Бога, но «а что потом?», где смысл жизни без Бога? Его тоже нет.

 

И вот этот последний кадр возвращения: конечно, она идет в монастырь, но она идет пока еще без Бога, она только пытается снова встретить Его в своей жизни. Как мироносицы идут ко гробу, еще не зная что там увидят, примерно так идет и Ида.

В этом фильме показывается, что в любом человеке сразу может быть все: Христос, Мария Магдалина, Иуда – и измена, и глубочайшее покаяние, и отчаяние «почто Ты Меня оставил?». Поэтому фильм так красив, красив, как богослужение, он вводит человека в это великопостное переживание Великой субботы.

Это седьмой день – мир, в котором нет Бога. И поэтому странно задавать вопрос «почему в этом мире так много зла?», «почему умирают дети?», «почему так много несправедливости?», «почему все так ужасно и отвратительно?». Потому что умер Бог.

 

Это суббота, в которую живет человечество, люди не знают, не верят, в то, что воскреснет Христос, что Он придет, что будет новая жизнь. Невозможно в это поверить, в этом фильме нет ничего такого, что дает шанс в это поверить.

Ида потеряла в этом фильме и себя, и Бога. Конечно, она и приобрела много – свою судьбу, своих родителей, узнала этот страшный мир. Она приобрела опыт жизни в ужасном мире без Бога. И она не согласилась с этим миром, она не захотела жить просто так, просто ради обычного «потом».

Этот ужасный ницшеанский вопль «Бог умер» явлен в этом фильме. Первые кадры фильма – погребается Христос, а значит, ожидается Его воскресение. Но воскресение не показано, нет даже намека. Ида идет в монастырь, но видна только ее дорога.

 

Кадр из фильма «Ида»

 

Ксения Лученко:

Я не совсем согласна с отцом Алексием. Сама Ида и есть намек на то, что после Субботы будет Воскресение. Мы видим, какой она вышла из монастыря, с каким достоинством она ведет себя каждую секунду фильма, видим эту ее тишину, правдивость. Возможно, она стала такой благодаря монастырю, у нее ведь больше ничего не было в жизни.

Если Ида и потеряла себя в каком-то смысле, то явно не до конца, потому что она каждый раз сама принимает решения, опираясь на что-то очень глубокое в себе, в ней есть внутреннее достоинство, стержень, – тот самый образ Божий, который явлен в человеке, а значит, Бог не умер.

 

Протоиерей Алексий Уминский:

Фильм еще очень хорош тем, что он очень сконцентрирован и в то же время очень короткий. Это свойство великой музыки, которая в нём звучит.

 

Любовь Агафонова:

И там постоянно присутствуют цитаты картин Возрождения. Например, в начале, когда девочки стоят вокруг Христа – Ван Эйк. Этими цитатами фильм и полезен, и прекрасен, и именно поэтому он короткий, потому что мы сразу узнаём образы.

 

Кадр из фильма «Ида»

 

Протоиерей Алексий Уминский:

Красота фильма неслучайна. Это Божий мир, поэтому он красив, но Бога в нем нет, это богооставленный мир, в этом мире Бог почил от Своих дел. И мир превращается в катастрофу – он прекрасен, но жить в нем невозможно, все, что присутствует в этом мире – властвующая смерть.

Несомненно, фильм гениальный. Есть много талантливых фильмов, и мы понимаем как они сделаны, а этот фильм каждый может посмотреть и найти в нем совершенно иной, фантастически глубокий смысл, раскрыть его с другой стороны.

[о.Олег]

мой Тесть рассказывал, что недалеко от Львова человек, который всю войну прятал еврейскую семью от немцев, когда пришли советы - вывел их в сад и расстрелял

[Drogon]

Зачем две ссылки на Гаудете.ру ?

[kajum]

мой Тесть рассказывал, что недалеко от Львова человек, который всю войну прятал еврейскую семью от немцев, когда пришли советы - вывел их в сад и расстрелял

А в чем были логика с мотивацией у данного гражданина? И что с ним за это сделали советы?

 

Нет пророка..)

А кстати, подтвердилась ли давешняя "инфа, что российским телеканалам запретили трансляцию вручения Оскара, т.к. ожидается его вручение Звягинцеву"?.. И как же это так получилось - такого пророка, с таким мегашэдевром - и прокатили с "Оскаром" ? Не углядели что ль тупые американские киноакадемики бездонных глубин смысла в звягинцевской хронике про хроников?

[Neta]

Зачем две ссылки на Гаудете.ру ?

 

Ошибка копипаста.

[Маричка]

Мне очень не понравился фильм.

[joseph]

В самой Польше по поводу фильма очень серьезные споры.

[Neta]

Я пока посмотрела только половину фильма. И он мне пока нравится. Атмосфера 60-х чувствуется, минимализм и немногословность. Пока не понимаю, что вызвало споры в Польше. Досмотрю, потом выскажусь.