n-vilonov

Это, как минимум, сомнительно. Мы нигде в Писании не видим, чтобы Иисус вводил такое ограничение. Наоборот, Мф. 5:41 - это прозрачный намёк на римские войска, принуждавшее местное население возить для них грузы. Эта интерпретация подтверждается и тем, что нигде в Писании нет свидетельств, будто Иисус призывал учеников или просто слушателей сопротивляться римским завоевателям. Равным образом, нет в Новом Завете призывов карать или убивать за веру или ради защиты святыни, а есть ровно обратное (Лк. 9:53-55, 23:34). Впрочем, я изначально подчеркнул, что не собираюсь сейчас вести спор о том, возможна ли с христианской точки зрения "справедливая война". Это один из тех вопросов, о которых в Писании написано, скорее всего, одно, но весь христианский мир дружно делал другое. Для простоты допустим, что в некоторых случаях война является допустимой и справедливой. Однако, повторюсь, никакая изощренная экзегеза не сможет записать в число "справедливых" львиную долю войн, ведшихся христианскими правителями - и даже не только с иноверцами, но и друг с другом. Например, Obscene Publication Act 1857 года в Великобритании (отменен законами 1959 и 1964 гг.), целый ряд законов и прецедентных решений в США, также применявшихся вплоть до 1960-х - 1970-х гг. (самые базовые вещи об этих законах и практиках содержатся даже в википедийной статье). Это можно объяснить тем, что: 1) Церковь из-за расколов потеряла единство и свой авторитет, не было единого надзора, поэтому проповедь иногда доходила до крайностей (безосновательное сжигание людей и т.д.). 2) Вера в науку стала заменять веру в Бога. 3) Появление сектантов. Все это пошатнуло авторитет Церкви. Вы не хуже меня знаете, что расколы (да и появление разнообразных сект, боровшихся друг с другом) сопровождали Церковь на всём протяжении её истории, и уже в V веке произошёл раскол на три части, который так и не был преодолен. Жестокие расправы, в том числе убийства тех, кто на данной территории считался еретиками, тоже были вполне долговременной практикой (на протяжении многих столетий, задолго до начала секуляризации). И никого это особо не смущало, воспринималось как норма. А чтобы "вера в науку стала заменять веру в Бога", должны были сложиться определенные условия. Об этих условиях я и говорил в предыдущих постах.

Да, Он сказал, что это Его Плоть и Кровь - но когда и кому? Тем, кому раздавал этот хлеб и это вино, чтобы они ели и пили в Его воспоминание. Те, кто делает так, могут быть уверены, что действительно вкушают Плоть и Кровь Господа Иисуса. Но если отказаться от этой последовательности действий (благословил, преломил, подал своим ученика, сказал "примите, ядите"), если заменить её, пусть даже частично, каким-то другим набором действий - откуда следует, что Он и в этом случае сохранит свои Тело и Кровь в этих материальных элементах (или, если угодно, "под видом" этих материальных элементов)? Вот наше исповедание веры и говорит, что "Ничто не имеет характера Таинства вне употребления, установленного Христом" (Nihil habet rationem sacramenti extra usum a Christo institutum). И поясняет здесь же, что под понятием "употребление" (usus) имеется в виду "всё внешне видимое действие Вечери Господней, установленное Христом. Для этого действия поистине требуются: освящение (consecratio), то есть слова установления (verba institutionis), раздача (distributio) и потребление (sumptio), то есть внешнее, производимое устами поглощение (oralis manducatio) освященных хлеба и вина, которое также является принятием (perceptio) Тела и Крови Христа. И когда хлеб, помимо этого употребления, во время папской мессы выставляется в сосудах, переносится в процессиях, предлагается для поклонения, мы этого не признаём таинством" - Формула согласия, VII, 85-87).

Из одного англоязычного источника нашел интересный ответ, почему месса не рассматривается в Лютеранской церкви как умилостивительная жертва. Этот же ответ, можно считать ответом и других протестантов. Ссылаются на Апологию Аугсбургского исповедания: "19. Более того, существует две разновидности жертвы, и не более. Первая разновидность – это жертва умилостивления, то есть деяние, искупающее вину и наказание, то, что примиряет Бога [с нами], или умиротворяет гнев Божий, или же заслуживает прощение грехов для других. Другая разновидность жертвы – это жертва евхаристическая, которая не заслуживает прощения грехов или примирения, но возносится теми, кто уже был примирен, дабы возблагодарить, воздав должное за уже полученное прощение грехов или за другие принятые нами благословения". Иными словами, "жертва" может пониматься как заместительная жертва, которая примиряет людей с Богом, или это может быть благодарность тех, кто уже примирился с Богом. причастие - рассматривается ли месса как жертва в лютеранской церкви? - Христианский обмен стеками Вполне логично, что примиренным с Богом, не нужно представление о Евхаристии, как об умилостивительной жертве, которая примиряет людей с Богом. Да, разумеется. И тут даже не нужны "англоязычные источники", потому что Книга согласия давным-давно переведена на русский - не без шероховатостей, но в целом хорошо. Разумеется, главное, что делает для протестантов неприемлемым римское учение о мессе - это концепция, будто Евхаристия является жертвой умилостивления. С тем, чтобы считать и называть её "жертвой благодарения", нет никаких проблем. P. S. На все "аргументы" о древности и распространенности представления, будто Евхаристия является жертвой умилостивления, достаточно ответить, что древнее и распространенное заблуждение - это не то же самое, что истина.

Их официальное исповедание веры - Тридцать девять статей - я, в общем и целом, могу принять, не кривя душой. Правда, их учение о Евхаристии звучит как близкое к кальвинизму, да и было таковым исторически. Но его вполне можно понимать в духе упомянутого выше Лейенбергского конкордата между лютеранами и реформатами - а на это я могу согласиться. При этом, конечно, я знаю, что в реальности под крышей Церкви Англии и Англиканского сообщества в целом всегда сосуществовали (и продолжают сосуществовать) разные богословские течения. Но тут уже каждый свободен искать тот приход, тех клириков и мирян, которые ближе по взглядам. Касательно причастия - там некоторые исповедуют даже пресуществление. Оно не принимается, но и не осуждается. Очень возможно. Правда, Тридцати девяти статьям это напрямую противоречит, но чего только люди не делают. В любом случае, следить за порядком в Церкви Англии - это не моя работа. К тому же, в учении о пресуществлении самом по себе лично я не вижу большой проблемы. Рассуждение о том, как именно Господь присутствует в Св. Дарах - это дело бесполезное, но и безвредное само по себе. Плохо, когда из умствований о "пресуществлении" (то есть из применения категорий аристотелианско-томистской метафизики, как-то "субстанция", "акциденции" и т.д., к вопросам, принципиально недоступным человеческому разуму), делают практические выводы. Например, нарушая предписанный Христом способ употребления ("приимите, ядите..." и т.д.), сохраняют Св. Дары и выставляют их для поклонения - хотя кто им сказал, будто при нарушении способа употребления, установленного Христом, Он действительно продолжает присутствовать в этих вещах? Кто им сказал, будто они поклоняются не простому хлебу и вину??

А почему сан Генри Ньюмена не признали и перерукоположили? Он ведь жил в 19 веке, еще никаких женщин не рукополагали. При Льве XIII (то есть уже позднее перехода Ньюмена) Рим произвел документ, в котором дал общее обоснование этого подхода (перерукополагать англикан) - буллу Apostolicae curae. Однако этот документ ссылается на более ранние документы Римской курии и на некоторые прецеденты - поэтому, наверное, можно предполагать, что при перерукоположении Ньюмена РКЦ руководствовалась той же самой логикой. В двух словах, булла Apostolicae curae приводит два аргумента. Во-первых, в Церкви Англии в ходе Реформации были внесены изменения в обряд рукоположения: там призывается Св. Дух, но, естественно, нет слов, что Дух призывается для священнического служения в том смысле, в каком оно понимается Римской церковью - то есть, для принесения жертвы в ходе мессы. Во-вторых, этот "дефект" формы побуждает считать, что рукоположения в Церкви Англии после Реформации совершались с "дефектом" интенции - то есть не с той интенцией, с какой рукополагают епископов и священников в Римской церкви. Эти "дефекты" формы и интенции побуждают Льва XIII считать, что англиканские рукоположения недействительны.

Их официальное исповедание веры - Тридцать девять статей - я, в общем и целом, могу принять, не кривя душой. Правда, их учение о Евхаристии звучит как близкое к кальвинизму, да и было таковым исторически. Но его вполне можно понимать в духе упомянутого выше Лейенбергского конкордата между лютеранами и реформатами - а на это я могу согласиться. При этом, конечно, я знаю, что в реальности под крышей Церкви Англии и Англиканского сообщества в целом всегда сосуществовали (и продолжают сосуществовать) разные богословские течения. Но тут уже каждый свободен искать тот приход, тех клириков и мирян, которые ближе по взглядам.

ИМХО, Вы переставили местами причину и следствие. Вы забываете, что ещё в недавнее, по историческим меркам, время, то есть в XIX - начале XX вв., практически все западные страны отличались высокой степенью нетерпимости к тому, что называется "грехом" в нравственных установках "исторического христианства". Кавычки я здесь использую потому, что нравственные установки "христианского мира" от собственно евангельской этики весьма отличались. Достаточно вспомнить, что эта нравственность легко мирилась практически с любой войной (не только с защитой отечества от непосредственной агрессии - в пользу такой войны можно привести весомые доводы - но и с завоевательными войнами, династическими войнами за наследство, войнами из-за торговых интересов и т.д.). Но, как бы то ни было, эта исторически сложившаяся нравственность, носившая имя "христианской", была повсеместно принятой в Европе; люди, её нарушавшие, подвергались остракизму, а то и уголовному наказанию (можно вспомнить, что в Англии и США законы против "непристойности" применялись не то что в начале прошлого века, но даже вплоть до 1960-х годов - то есть до сих пор живы многие люди, не просто родившиеся, но и успевшие стать взрослыми в то время). Однако шло время, сменялись поколения - и с каждым новым поколением все меньше людей верили в эту нравственную систему, принимали её всерьез. И вот когда она утратила авторитет в глазах весомого большинства - тогда, и в той мере, и произошла упомянутая Вами "либерализация". Что касается исламских стран, то там этот процесс тоже идёт, хотя и с меньшей скоростью. Даже об Иране я неоднократно и читал, и слышал от бывавших там людей, что в образованном городском обществе там очень многие люди критически смотрят на государственную религию, и если и имеют какую-то "веру в Бога", то не ту веру, которую им проповедует официальное шиитское духовенство. Другое дело, что из-за государственных запретов это критическое отношение (и несоблюдение запретов, установленных госрелигией) люди остерегаются проявлять на улице - а проявляют только у себя в домах, среди знакомых и т.д. В общем, относятся к официальному исламу примерно также, как советский интеллигент 1970-х - 1980-х годов относился к "научному коммунизму". Nota bene! Я не говорю, будто "все образованные иранцы - неверующие" и т.п. Конечно, есть среди них и верующие - но это, как и среди европейских интеллигентов, те люди, которые опираются на личный духовный опыт (полагаю, что и у мусульман может быть духовный опыт, который мы не станем отрицать, хотя и скажем, что кое-чего ему не хватает - например, непосредственное, интуитивное переживание Божественного единства). Или же это люди, компенсирующие религией какие-то свои личные психологические проблемы (к сожалению, есть и такие - и среди русских образованных горожан, и среди западных, и среди иранских и т.д.), или убеждающие себя, что верить нужно ради патриотизма или ещё в каких-то политических целях. Если говорить о других исламских странах, то городское турецкое общество тоже довольно сильно затронуто секуляризацией. Что касается подавляющего большинства других исламских стран, то туда индустриализация и урбанизация пришли ещё слишком недавно (а в некоторые страны и до сих пор толком почти не пришли), чтобы успеть повлиять на культуру.

Без оправдывающей веры, то есть радостного и уверенного доверия Христу, как моему Спасителю, оправдавшему (то есть примирившему с Богом) грешников, в том числе меня, нет никакого смысла ни в Таинствах, ни в чём ином. А всё это "иное" - Писание, проповедь Евангелия, отправление Таинств, церковная организация и т.д. - нужно лишь как средства, ведущие к появлению и сохранению этой веры. Да с чего Вы это взяли? То, что сейчас и в России и в подавляющем большинстве западных стран воцерковленные христиане (то есть хотя бы участвующие в богослужениях с известной регулярностью, а не два раза в жизни - на крестины и на свадьбу) являются меньшинствами, причём всё продолжающими сокращаться - это общеизвестный статистический факт. Посмотрите, например, публикации Pew Research Center, они об этом много пишут. Ну или просто госстатистику (американский Census, европейский Eurostat, статистику МВД России по посещаемости рождественских и пасхальных богослужений и т.д.). Ещё в конце прошлого века ситуация с численностью христиан была несколько получше (по сравнению с Западной Европой и Россией) в США; но последние десятилетия и там идёт обвал. Армянскую статистику я никогда не встречал, но это Ваши же слова - "Сегодня процент верующих де-факто среди армян критически низкий" (в этой же теме, в посте №78). Другой вопрос, как объяснять этот статистический факт. Объяснения можно, конечно, предлагать разные. Но мне неизвестные никакие факты или аргументы, ставящие под вопрос моё объяснение - поголовная воцерковленность предыдущих веков была чисто культурным фактором, а истинная вера была редкой всегда. Сейчас же культурные факторы, производившие всеобщую формальную религиозность, иссякают.

Довтороватиканская РКЦ этому действительно учила - но сходство тут только внешнее. Римская логика заключается в том, что Бог снисходит к некоторым внешним, взирая на их добродетели. У человека есть 1) желание принадлежать к истинной религии и 2) невозможность реализовать это желание из-за непреодолимого неведения. И тогда Господь к нему снисходит и подаёт благодать неким необычным путём. Итак, эта схема приписывает позитивную роль в спасении добродетелям самого добросовестного еретика/схизматика/иноверца (практически в пелагианском духе), но тщательно следит, чтобы не признать никакой позитивной роли той религии, к которой этот человек действительно принадлежал в течение жизни - ту благодать, которую Бог ему подаёт, Он подаёт не через это религиозное сообщество. В лютеранском же понимании христиане других конфессий, обретающие спасающую веру, обретают именно через средства благодати, применяемые в их религиозном сообществе, несмотря на характерные для этого сообщества ошибки в богословии и благочестии. Таким образом, католицизм эпохи Пиев совершенно обесценивал, вменял в ничто религиозную жизнь даже "добродетельных" еретиков и схизматиков. Лютеране же, даже лютеране-фундаменталисты, не обесценивают религиозную жизнь римских католиков, (пост)византийских православных, ориентальных православных, баптистов, методистов, пятидесятников - в общем, никаких христиан - хотя, разумеется, в каждой из иных конфессий усматривают определенные дефекты.

Николай, вы имеете в виду увещание "Gaudete и exsultate" папы Франциска? Франциск нечто подобное высказывал неоднократно, как и Бенедикт. Другое дело, что эти верные богословские элементы у второватиканских Пап перемешаны с кучей всякого другого. Но я не думаю, что переходить к их обсуждению в этой теме - правильное решение. В конечном счёте, на этом форуме есть много других тем, где высказывания Пап Римских обсуждаются подробно и пространно.

Ваш список вариантов нельзя считать полным. Более того, в нём содержится значительная неясность, причём сугубо практического характера. Вот смотрите, Вы говорите - "считать католиков полноценной Церковью". Но что это значит? Признаете ли Вы учение самих римских католиков о том, что такое "полноценная Церковь"? Очевидно, нет. Если бы признавали, то и были бы прихожанином РКЦ (возможно, в армянском обряде), а не ААЦ. Следовательно, Вы считаете, что они заблуждаются, по крайней мере в учении о Церкви. А значит, Вам нужно как-то объяснить, как можно считать "полноценной Церковью" организацию, которая даже о самой себе не имеет правильного представления. Конечно, возможен вариант, что человек считает себя Наполеоном - но в остальном довольно милый парень и даже отличный плотник. Тем не менее логично, что вряд ли кто-нибудь его возьмёт на работу без серьезных раздумий, без тщательного разбирательства, действительно ли у этого милого парня психическое расстройство в одной области не мешает здравому суждению в другой области. Это я говорю к тому, что "считать другие конфессии во всём равными нашей конфессии", и "считать другие конфессии вовсе лишенными чего-либо христианского, кроме имени" - это две крайние позиции, между которыми есть много промежуточных вариантов. Классическая лютеранская позиция по этому поводу, которую Вы в своём перечне вариантов вовсе не учли, заключается в следующем: В точном смысле слова, Церковь как Тело Христово - это совокупность всех, наделенных оправдывающей верой. Эти люди обычно обретаются в общинах, считающих себя христианскими церквами, а не спонтанно заводятся в чистом поле. Почему так? Потому что вера создаётся Св. Духом через возвещение Евангелия - а Евангелие обычно возвещается структурами, которые организуют богослужения, издают Библию и т.д. В каких общинах происходит возвещение Евангелия? Да, в общем-то, в любых, где хотя бы Библию читают. Если соблюдается хотя бы это условие, это уже достаточно, чтобы на кого-то Евангелие подействовало, кого-то "зацепило", и вызвало в этих людях оправдывающую веру. Поэтому в любых общинах, претендующих на имя христианских, как бы они ни искажали веру и благочестие своими богословскими ошибками, почти наверняка есть какой-то процент настоящих христиан. Поэтому все такие общины действительно имеют основание называться "христианскими церквами". Но следует ли из этого, что все конфессии равнозначны? Никоим образом. Одно дело, когда богословие и благочестие общины помогает людям воспринять Благую весть, предлагаемую в Св. Писаниях; совершенно другое дело, когда эти особенности общины мешают её членам воспринять Благую весть. В последнем случае, перед нами конфессия, в которой люди становятся христианами ... вопреки ей самой. Поэтому лютеране совершенно спокойно могут считать полностью верной только свою конфессиональную традицию - но, в то же время, признавать, что и в других конфессиях Евангелие не остаётся бесплодным. В других исторических условиях это означало бы, что мы, признавая другие церкви - церквами (в указанном выше смысле), всё-таки вели бы миссию их членам, чтобы помочь им освободиться от ошибок, мешающих им обрести или сохранить оправдывающую веру. Но в современную эпоху "миссия", в обычном понимании слова, пока ещё продолжает приносить плоды на "Глобальном Юге" - но в целом она всё менее эффективна. Позиция миссионера, который приходит и начинает "учить истине" - это в наши дни очень слабая позиция, потому что он (к какой бы конфессии и к какой бы религии он ни принадлежал) не может привести никаких объективных подтверждений своим словам. Возможно (и необходимо для распространения Евангелия) делать нечто другое - жить среди людей других конфессий, других религий (и среди всё увеличивающегося, либо уже ставшего большинством количества нерелигиозных) и самим своим существованием напоминать, что Церковь есть и что её двери открыты. Интересующимся - рассказывать о своей вере. Желающих присоединиться - принимать, не чиня препон. И не бороться разным конфессиям друг с другом за власть - всё равно всем нам суждена роль религиозного меньшинства в нерелигиозном окружении. Причём меньшинствами теперь будут все конфессии и во всех странах - и исторические меньшинства (как ААЦ, РКЦ или ЕЛЦ в России), и бывшие государственные церкви (РКЦ в Испании, Италии, Франции и т.д., ЕЛЦ в Германии, Швеции и др., РПЦ в России, ААЦ в Армении).

Да, насколько я знаю, именно в этом и заключается постоянная позиция реформатов (кальвинистов) начиная с XVI века.

«Вера разная» - это слабое оправдание. У всех вера разная, даже в одном приходе. Но есть доля необходимого общего. Так я и говорю не о каких-то второстепенных различиях в вере, но о фундаментальных расхождениях, затрагивающих ту самую "долю необходимого общего". Конечно, христиане, не разделяющие учения о принятии оправдания, дарованного Христом, одной только верой, и о различении оправдания и освящения, остаются мне довольно близки по культуре. Это люди, мысленно погруженные в тот же самый мир Нового Завета, строящие свою картину мира, свои представления о правильном и неправильном из тех же образов и понятий, что и я. В этом смысле они мне ближе, чем "врожденные" (уже не имеющие христианского культурного багажа) атеисты, чем иудеи и, тем более, чем мусульмане, бахаи, кришнаиты и т.д. Но если говорить именно о "духовной жизни", то есть о вере, о благочестии, о религиозной практике, то христиане, не знающие или отвергающие учение Реформации об оправдании, представляются мне столь же далекими, столь же "отделенными", сколь и иудеи и мусульмане. При этом должен заметить, что эта граница не вполне совпадает с внешними конфессиональными границами. Нередко бывает, что люди формально принадлежат к протестантским конфессиям, но учения об оправдании не понимают и не хотят понимать. В то же время, в современной, "второватиканской" РКЦ нередко встречаются не просто люди, а иерархи, включая обоих ныне живых Пап, которые по крайней мере в некоторых высказываниях вплотную подходили к Благой вести об оправдании, вновь открытой Реформацией. Среди православных такие люди тоже встречаются.

Необязательно. Просто государство должно поддерживать Евангелизацию. А для этого оно должно иметь степень независимости от запада с либеральными ценностями и от востока с исламскими ценностями. Так в Армении до недавнего времени ещё преподавалась История ААЦ в государственных школах. Сейчас, насколько я знаю, больше нет. Возможности государственной пропаганды/воспитания сильно преувеличиваются - так как образовательным и медийным государственным органам нужно как-то обосновывать свою полезность, а другим ведомствам - оправдывать свои провалы, ссылаясь на пропаганду враждебных государств. Однако пропаганда может убедить людей лишь в том, с чем они и сами склонны / предрасположены согласиться. В противном случае государственная пропаганда терпит сокрушительный провал - как его потерпела в своё время государственная пропаганда позднего СССР, а до этого - Российской Империи. Что касается Запада, то там (где раньше, где позже) потерпела поражение пропаганда всех консервативных (в том числе консервативно-церковных) сил - несмотря на то, что некогда все они находились у власти. Никакая пропаганда не может отменить фундаментальный факт - ещё два-три века назад подавляющее большинство людей на планете жили в относительно медленно меняющихся условиях. Люди наследовали социальный статус, а очень часто и занятие / профессию своих родителей или других старших родственников. Они жили, обладая примерно теми же возможностями и примерно тем же запасом знаний, что и предыдущие поколения. Поэтому строить жизнь по рецептам, полученным от предыдущих поколений, было настолько самоочевидным, необходимым и неизбежным решением, что его и "решением"-то назвать затруднительно. Подавляющее большинство просто так жили, даже не задумываясь об альтернативах. В таких условиях основная масса людей и религию столь же естественно и безальтернативно воспринимала у предков, вместе с прочей культурой. В мире, где люди жили так, следование традиции было установкой по умолчанию; нужны были очень веские основания, чтобы отказаться от чего-либо из наследия предков. А что сейчас, за последние где век, а где полвека? Люди сплошь и рядом занимаются не тем, чем занимались их родители и другие предки. Да и один и тот же человек в течение жизни может менять занятия, причём резко и неоднократно - сейчас это довольно широко распространенное явление. А научное и технологическое развитие приводит к тому, что сегодняшние люди во многих отношениях знают и умеют больше, чем предыдущие поколения, вне зависимости от чисто личных качеств. Например, даже гениальнейший хирург, работавший сто лет назад, был не в состоянии делать такие операции, которые сейчас делает не гений, а просто квалифицированный врач. В мире, устроенном так, постоянный переход к всё более новому - это установка "по умолчанию". Нам нужны очень веские основания, чтобы какие-то части наследия предков всё-таки воспринять. Никакая государственная пропаганда не может отменить этот общий культурный фон. Поэтому я и говорю, что всё меньше и меньше людей будут исповедовать какую-либо религию, просто перенимая её от старших. Это повсеместный процесс, хотя и происходящий в разных регионах с разной скоростью. Чтобы принять религию, теперь нужны упомянутые выше "веские основания" - то есть определенный личный опыт экзистенциального характера (или личный опыт обращения/возрождения - говоря более теологическим языком). P. S. На Вашем месте я бы не стал так переживать из-за преподавания чего-либо в школе. Вы, конечно, встречались с людьми, которые вынесли из школы ненависть, например, к русской литературе - хотя школа якобы должна была воспитать совершенно обратные чувства? Смею сказать (а я в разные годы видел школу и как ученик и как учитель), что это не случайность. Школа обладает очень низкой, а часто и вовсе отрицательной эффективностью в деле "воспитания".

Не могу не заметить, что основное поле миссионерских усилий почти всех конфессий - не только Рима и разных протестантов, но даже и современных (пост)византийских православных, в той мере, в какой последние вообще занимаются миссией - это Африка. И у всех там миссия идёт весьма успешно. Точнее говоря, у римских католиков и протестантов это уже не просто миссии, а многомиллионные, быстро растущие поместные церкви с местным клиром (при этом уже не в первом поколении). Другое важное направление миссии - Юго-Восточная Азия и Дальний Восток. Правда, там религией большинства христианство стало только в Южной Корее, но и в других странах возникли значительные христианские меньшинства. Например, лютеранская церковь в Индонезии (Батакская христианская протестантская церковь) насчитывает то ли 4, то ли 5 миллионов членов. А лютеране, конечно - не единственные христиане в Индонезии. Что касается европейского мира (восточными окраинами которого являются и Россия, и Армения), то здесь численность христиан сокращается во всех конфессиях. И организованную миссию (не путать с организованной показухой) здесь никто не ведет, потому что не может - ни на исторически "своих" территориях, ни у соседей. Так что ни у православных нет миссии в Западной Европе, ни у римских католиков, лютеран, баптистов - в России. А что есть? Есть присутствие в тех странах, где и всегда были как меньшинство, свидетельство о своем присутствии в информационном пространстве, и открытые двери - никого специально не заманиваем, но если кто сам приходит, то пожалуйста. И это правильно. Во-первых, правильно потому, что в сегодняшнем мире христианство может (и будет) выживать только как меньшинство, состоящее из людей, сделавших именно такой экзистенциальный выбор. Все, кто такой выбор не сделал лично, а просто унаследовал христианство как традицию семьи, народа и т.п., просто отвалятся. То есть многие из них уже отвалились, а другие продолжают отваливаться. А для лично выбравших - это уже их дело, кто выбрал миафизитов, а кто халкидонитов, кто Рим, кто Виттенберг и т.д. Во-вторых, говорить о "канонических территориях" имеет смысл только внутри одной конфессиональной семьи, но никак не между конфессиями. Например, очевидно, что поместная церковь в Польше - Евангелическая церковь Аугсбургского исповедания в Польше - не должна вмешиваться во внутренние дела нашей поместной церкви - ЕЛЦР. Но для меня ни РПЦ, ни католические епархии не являются и не могут являться моими поместными церквами - просто потому, что у них вера другая. И если, не дай Бог, я когда-либо окажусь в такой ситуации, что в стране моего проживания отсутствует евангелическо-лютеранская церковь, я, может быть, смогу присоединиться к местным англиканам (если они там будут) или к реформатской общине, присоединившейся к Лейенбергскому конкордату. Но ни в какую другую христианскую общину я не пойду. Быть в полной физической изоляции от Церкви - тяжело. Но это не причина идти против совести и внешне соглашаться с каким-либо исповеданием, которое я не могу не считать искаженным.

Так я и не говорил, что именно в этом аспекте какие-то существенные различия. Грехи прощает не "Евхаристия". Грехи прощает (а также искупает и побеждает их своей собственной жизнью, смертью, воскресением) Иисус Христос. Мы искуплены и оправданы тогда, когда верой принимаем Христа. А принимаем мы Его и тогда, когда слышим словесное возвещение Евангелия и веруем в него, и в Крещении, и в отпущении грехов, которое для нас актуализирует крещение, и в Евхаристии, которая питает/поддерживает ранее возникшую веру. Вот как это формулирует многократно возникавший в ходе наших с Вами разговоров Мюллер: «отпущение грехов — это не что иное, как Евангелие, которому придан индивидуальный характер, или Евангелие, примененное к отдельно взятым людям (Мат.9:2; Лук.7:48), точно так же, как это происходит в Таинствах. То, что Евангелие предлагает всем людям, отпущение грехов дает отдельному человеку» - С. 509 И далее: «Как только верующий осознает, что отпущение грехов является лишь применением всеобщего прощения, предлагаемого и даруемого в Благовестии, он легко понимает также, почему Крещение и Причастие должны считаться формами личного отпущения грехов. В обоих этих Таинствах Бог предлагает в персональной форме ту благодать, которую Христос обеспечил для всего мира Своею крестною смертью (Деян.2:38; Мат.26:26-28) и которая принимается верою в Его милостивые евангельские обетования. Неважно, в какой форме Евангелие применяется к людям, — путем всеобщего провозглашения, через Крещение, через Причастие или же путем отпущения грехов,— грешник всегда бывает освобожден, то есть его грех прощен. Ибо одна и та же радостная и утешительная весть звучит во всех этих формах: “Дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои” (Мат.9:2)» - С. 514. При этом из трёх перечисленных выше Таинств отпущение грехов рассматривается в лютеранской догматике не как самостоятельное Таинство, или, тем паче, не как отдельное человеческое дело, которым человек приносит "удовлетворение" за совершенный грех, а, повторюсь, как актуализация Крещения, возвращение к нему. Снова слово Мюллеру: «Также и покаяние людей, отступивших от христианской веры (poenitentia lapsorum) — это лишь возвращение к их Крещению (reditus ad baptismum), а вовсе не возложение ими надежды на secunda tabula папистского покаяния (satisfactio operis). Христианский служитель должен постоянно прививать эту истину своим слушателям, особенно когда он назидает и утверждает новообращенных» - С. 549. Теперь к Вашему вопросу - зачем же тогда нужна ещё и Евхаристия, если и так есть Крещение + покаяние, снова и снова возвращающее к Крещению? Ответ на этот вопрос предельно прост. Именно такие Таинства, согласно Писанию, было угодно учредить Христу. Он мог учредить только Крещение, или только Евхаристию, или вообще что-нибудь иное - например, привязать обетование о спасении к какому-нибудь ритуальному танцу. Но Ему было угодно учредить те Таинства, которые Он учредил. Разве мы не нуждаемся в том, чтобы питать и укреплять свою веру? Вот, для её питания и укрепления нам даны такие-то способы. Мы же не настолько пресытились Благой вестью, чтобы применять только часть этих способов, а другие способы произвольно отвергать.

Поясню, что имеют в виду лютеране, когда говорят, что отрицают принцип ex opere operato. Речь идёт о том, что Таинства, сами по себе, не соединяют с Христом. С Христом соединяет оправдывающая вера. При этом, как я уже много раз писал (в том числе и в наших с Вами предыдущих разговорах), согласно лютеранской догматике оправдывающая вера пробуждается и поддерживается в людях воздействием Святого Духа - а Св. Дух воздействует на людей через Слово и Таинства. Итак, смысл и назначение Таинств - пробуждать и поддерживать в людях оправдывающую веру. Если же Таинства человеком принимаются, но вера в нём при этом почему-то отсутствует и не возникает (или исчезает) - то этот человек от Таинств никакой духовной пользы, никакой благодатной поддержки не получает. Что касается прочих различий, то они многообразны. Как Вы, конечно, знаете, различаются даже списки, что считается Таинствами, а что нет. При этом важно подчеркнуть, что "не считается Таинствами" - вовсе не равно "считается чисто человеческим установлением". Очевидный пример здесь - брак. В лютеранской догматике брак называется Божьим установлением (mandatum Dei), но не Таинством (sacramentum), потому что Таинство, по определению - это материальный элемент / внешнее действие, посредством которого Бог даёт обетование прощения грехов и вечной жизни. А с браком, хотя он и установлен Богом, связаны другие обетования.

Не просто "взаимосвязаны". Способность представлять вещи без эмоциональной составляющей - это безжизненная и не способная к жизни абстракция. Разум, вместе с волевым усилием, способен "управлять" эмоциями только в одном смысле - сдерживать, подавлять проявления неприемлемых эмоций. Чтобы сами эмоции трансформировать, нужно уже нечто большее, чем разум и даже чем волевое усилие. Так я об этом именно и пишу!

Сразу приходит в голову возражение: Ис. 2:4. Как же сбылись, когда не сбылись? - возразит Вам любой иудей, ссылаясь на эти и другие ветхозаветные фрагменты. Верно другое - ранние христиане были поражены, когда увидели сходство между трагической судьбой своего любимого учителя и, например, Ис. 53:2-9. Увидев это, они стали так истолковывать текст Ветхого Завета, чтобы как можно больше пророческих текстов отнести к Иисусу из Назарета. Но внешний наблюдатель, чьё сердце при словах об Иисусе не трепещет от сопереживания и восхищения, скажет: "посмотрите контекст - в главе 53, так же как в предшествующих главах 51-52, Исайя явно ведет речь о грядущем восстановлении и прославлении ныне униженного и измученного народа Израиля; "рабом" в книге пророка Исайи в одних местах называется сам пророк, а в других, в том числе 52-53 - весь народ в целом". С этим внешним наблюдателем (как и с иудеем) можно спорить, что и делали христианские апологеты на протяжении столетий и тысячелетий - но нет способов однозначным, проверяемым способом доказать, что он не прав. Прежде чем "опровергать" исторический факт, нужно было бы доказать, что он имел место. А этого сделать невозможно. И с тем, что это невозможно, согласно подавляющее большинство библеистов - как агностиков, так и христиан. Всё, что можно доказать - уже первое поколение христиан верило, что Иисус воскрес и являлся ученикам - как поодиночке, так и целым группам сразу. Откуда мы об этом знаем? Разумеется, потому, что об этом говорится в одном из самых ранних христианских текстов - в 1 Послании к Коринфянам апостола Павла (1 Кор. 15:3-8). Но ничего кроме этого мы, строго говоря, не знаем - потому что никаких подробностей апостол нам не сообщает. Все подробности содержатся уже в более поздних текстах - в Евангелиях, составленных спустя десятилетия после описываемых событий. Библеисты, опять же, спорят, в какой степени там в основе рассказы очевидцев (это традиционный церковный подход, а в библеистике - подход Ричарда Бокэма, бывшего чуть ли не знаменем консервативного, конфессионального библеизма начала нынешнего века), а в какой степени устное предание, передававшееся от одних христиан другим, а затем, спустя 1-2 поколения, записанное? Существовали ли предыдущие редакции канонических Евангелий ("документ Q", "Евангелие знамений" и т.п.), и какую роль играли? Но, опять же, доказательств, "закрывающих" спор, нет ни у одной стороны. К тому же, приняв вариант, что Евангелия - это запись рассказов очевидцев, мы не получим никаких гарантий исторической точности всего, что там написано. Хорошо известно, как из исследований психологов, так и из повседневного жизненного опыта, что даже память очевидцев с течением времени очень сильно видоизменяет "хранящиеся" в ней воспоминания. Что-то мы просто забываем, что-то путаем - а важные истории, которые часто вспоминаем для себя или рассказываем другим, в ходе этих последовательных воспоминаний и пересказов нами безотчетно "редактируются". Очевидец, вспоминая и пересказывая, домысливает какие-то детали, чтобы сделать свою историю более связной и последовательной, или более яркой, или более запоминающейся. Что-то, наоборот, опускает как несущественное или противоречащее той мысли, которую он хочет донести. Поэтому с "объективной" позиции - с позиции внешнего наблюдателя, с позиций исследователя, или с позиций суда, разбирающего "дело" о воскресении Христа, невозможно опираться на текст Евангелий, как на запись видеокамер или даже как на протокол, составленный по горячим следам. Что "в сухом остатке"? То, что я и написал выше? Несомненно, что у первого поколения христиан была вера, что Он после распятия являлся ученикам. Как это интерпретировать? Это уже каждый решает сам для себя. Лично я хорошо осознал, что сам факт явлений не может считаться объективным доказательством, благодаря тому, что когда-то было лично со мной - назовём это "снами о покойной бабушке". Какой-то чрезвычайной душевной близости между нами не было, но, конечно, она была человеком, игравшим в моей жизни - сначала в жизни ребенка, а потом уже и взрослого человека, весьма заметную роль. И вот, после того как она умерла, несколько лет мне снились сны, в которых она появлялась и говорила, что на самом деле жива - то ли очнулась после летаргического сна, то ли на самом деле выздоровела, а о её смерти нам сообщили по недоразумению. И сны эти бывали настолько яркими и убедительными, что уже проснувшись, я некоторое время не мог понять, во сне это было или наяву. Каждое такое утро мне требовалось прилагать определенное интеллектуальное усилие, чтобы всё вспомнить и разобраться в том, что есть, а чего нет. Зная это, поиграем в "адвоката дьявола". Адвокат дьявола mode on. Насколько более сильных и ярких видений можно ожидать от людей, потерявших любимого учителя - опору, надежду, человека, понимавшего их лучше чем они сами себя понимали? Да ещё когда чувства обострены трагическим характером происходящего, опасностью, страшным, грызущим чувством вины (история об отречении Петра и бегстве всех остальных вряд ли придумана - зачем такое специально придумывать?). И захотят ли эти люди разбираться, что они видели во сне, а что наяву? А после индивидуальных явлений, когда ученики уже рассказывают об этих явлениях друг другу, когда в них уже все уверовали (кроме одного-двух сомневающихся - ср. Мф. 28:17, Ин. 20:25), не так сложно и коллективное видение себе внушить. Адвокат дьявола mode off. Можно ли объективно доказать, что наш "адвокат дьявола" ошибается (имея в виду, что общепризнанно достоверный, не вызывающий споров текст о воскресении Христа у нас только один - процитированные выше слова ап. Павла из 1 Кор. 15)? Нет, такой возможности не существует. Христианин может свою позицию "рационализировать" самыми разными способами, но по сути дела, мы "рассуждаем сердцем". Восхищаясь Иисусом, сопереживая Ему, видя в Нём лучшего из людей (и, естественно, воплощение Бога, но в данном контексте это даже менее важно), мы надеемся на то, что история о Его воскресении - это правда. Мы желаем, чтобы она была правдой, потому что этого требуют наши представления о добре, о красоте, о справедливости и т.д. Поэтому любые "доказательства" воскресения Христа принимаются на веру теми, чьи сердца затронул Его образ, представленный в Евангелиях - но отвергаются теми, кого Евангелия оставили равнодушными. В любой религии циркулирует множество рассказов о возвышенных и необычных переживаниях, связанных с обрядами этой религии, о чудесах и об исцелениях. Убеждают ли нас, например, чудеса индуистов? Нет. А почему? Потому что чудо по определению не может быть проверено. Было это чудо? Или это выдумка? А если что-то было, то это именно божественное вмешательство, или какое-то стечение "естественных" обстоятельств? Или вовсе демоническое действие? Объективный, проверяемый ответ невозможен. Ведь проверить, почему именно нечто происходит, можно только одним способом - воспроизвести его в лаборатории, поставить эксперимент. Но чудо по определению не может быть воспроизведено. Если бы мы его сумели воспроизвести, это уже бы означало, что речь идёт о природном явлении и/или о чисто человеческих действиях, но не о божественном вмешательстве. Поэтому чудо, по сути дела, не может быть проверено. А значит, всегда остаётся открытым вопрос, чудо ли это, и если чудо, то от Бога ли оно. Что касается возвышенных переживаний, то, опять же, убеждают ли ортодоксальных христиан переживания индуистов или буддистов? Нет. Почему? Дескать, самовнушение, результат психотехник и т.п. Но внешний, "объективный", беспристрастный наблюдатель то же самое может сказать о религиозных переживаниях христиан. Вот и получаем на выходе - объективных доказательств нет и быть не может. Возможна только субъективная приверженность Христу. Возможно только (повторяя слова, которые Достоевский написал Н. Д. Фонвизиной, а один из местных модераторов поставил себе в подпись) "верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но и с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше бы хотелось оставаться со Христом, нежели с истиной".

Начну с Вашего второго пункта. Я, конечно, не нейрофизиолог, но ведь и Вы, наверное, не он? В любом случае, мне кажется очень сомнительной идея о "пожелании и страсти" без активности мозга. Если мозг не активен, невозможна никакая психическая деятельность, не только как у человека, но и как у [неразумных] животных. Во-вторых, конечно же, человеческие эмоции не могут в буквальном смысле характеризоваться как "животные". Желание и неприязнь, интерес и отвращение - в общем, все эмоции человека опосредованы воображением. Мы мысленно представляем, вспоминаем (нередко при этом искажаем), воображаем образы тех живых существ или вещей, которые вызывают у нас влечение либо отторжение - и только благодаря этому мы можем любить или ненавидеть тех, кто не находится рядом с нами в данный момент; тех, кого с нами уже нет, или ещё нет, или никогда не было. Собственно говоря, способность представлять то, чего в данный момент рядом с нами нет, и работать с этими образами или мысленными конструктами - и есть то, что отличает нас от остальных живых существ; это и есть "человеческая сторона души". При этом воображение и память, в свою очередь, не работают без влечения или отторжения - в общем, без заинтересованности того или иного рода. Мы видим, слышим, осязаем и т.д., великое множество вещей. Но чтобы на какой-то вещи наше внимание задержалось, тем более, чтобы мы начали о ней думать, её представлять или вспоминать, нужно, чтобы она чем-то вызвала наш интерес. В общем, разделение и противопоставление "разумной" и "животной" стороны души - это античная метафора, несущая не научный, а идеологический смысл. Дескать, эмоции - это "плохо", потому что делают человека уязвимым и опрометчивым. А рефлексия, с помощью которой человек отслеживает свои душевные побуждения, сила воли, с помощью которой он их сдерживает, и рассудок, с помощью которого человек оценивает обстоятельства и выбирает, каким душевным побуждениям следовать, а каким нет - это "хорошо". Эти контрольно-надзорные психические функции позволяют человеку отчасти избегать неудач, а отчасти - заранее их предвидеть и примиряться с ними. Как я уже писал выше, не очень похоже, что Иисус (или, тем паче, авторы Второзакония) держал в уме именно эту стоическую антропологию и этику, когда говорил о "сердце". Более вероятно, что он оперирует другой дихотомией: сердце / наружность. То есть, сердце - это какой человек есть на самом деле, весь целиком, со своими и мыслями, и чувствами, в отличие от того, каким он выглядит перед другими. Однако для того вопроса, который мы с Вами обсуждаем, эти антропологические нюансы даже и не очень важны. Допустим в порядке дискуссии, что под "сердцем" Иисус действительно имел в виду "пожелание и страсть", эмоциональную жизнь человека. Всё равно, в этом случае заповедь "любить Бога всем сердцем" означает, что именно на Бога должна быть направлена страсть верных, именно к Нему должно быть устремлено их желание. Утверждать, будто эта заповедь означает, что мы должны эмоциональную жизнь (саму по себе по-прежнему склонную к греху) контролировать и не давать согласия на возникающие дурные побуждения - это значит просто переворачивать обсуждаемый текст с ног на голову. Nota bene - я не отрицаю, что греховные побуждения нужно сдерживать. Я просто говорю, что конкретная заповедь "любить Бога всем сердцем" - не об этом.

Николай, а у вас за мессой, или иным богослужением, сколько количество проповедей произносится? Я просмотрел чинопоследования, что лютеранской мессы, что реформатской, там предписано произнесение одной проповеди. В известных мне чинопоследованиях, как российских, так и иностранных, предполагается одна проповедь. И на практике тоже - в ходе одной литургии читается одна проповедь. Ничего другого я никогда не видел в ЕЛЦИ, и сейчас не вижу в ЕЛЦР. И за рубежом тоже - мне доводилось (уже много лет тому назад) ходить к мессе в Германии и в Швейцарии, и там читалась одна проповедь. Другое дело, что служащий пастор (или настоятель прихода, или присутствующий епископ) иногда может, если пожелает, сделать приветствие в начале службы несколько более пространным, чем обычно - например, посвятить пару минут рассказу об истории и смысле этой даты в литургическом календаре и т.п. Но это всё равно не проповедь - ни по содержанию, ни по продолжительности.

Писание говорит ровно наоборот: “Ибо это есть любовь к Богу, чтобы мы соблюдали заповеди Его и заповеди его нетяжки” (1Ин.5:3). Непосредственно предшествующие стихи (1 Ин. 4:20-21, 5:1-2) однозначно указывают, что здесь говорится о признаках любви, о её неизбежных / необходимых проявлениях, свидетельствующих, что она есть. До этого (1 Ин. 4:7-19) апостол пишет о том, каким образом эта любовь в христианах появляется: "мы познали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали в неё". Но "определения" любви (то есть утверждения, что любовь = такой-то эмоции, такому-то действию и т.д.) он вовсе не даёт. О других вопросах его Послание.

Ну так от чувственной животной души и исходят многие склонности ко греху и страсти. Более того, тут написано (https://azbyka.ru/dusha), что раздражительную силу души часто и называют сердцем 1. Если "чувственная животная душа" отвечает не только за элементарные физиологические побуждения, но и за гордость с завистью и даже богохульство - то она ничем от просто человеческой души не отличается. Это я опять к тому, что Иисус явно не оперирует этой позднеантичной сеткой понятий. 2. Я уже не говорю о том, что сами по себе все эти "животные" и "растительные" стороны души изрядно устарели. Как всё это вообще соотнести с современной психологией, нейрофизиологией и т.д.?

Вот уж чего я совершенно не ожидал бы, так это словообилия На простые вопросы всегда можно дать если не простые, то короткие ответы. Вы же, насколько я помню, отвечали (когда кратко, а когда и не очень) не на мои вопросы, а на какие-то другие.

Дело Ваше, разумеется. Однако же я и не стал бы вновь поднимать эту тему, если бы считал, что Вы когда-либо на мой вопрос ответили. Насколько я помню, Вы всегда отказывались на него отвечать по сути дела. Конечно же, я не отрицаю, что у Вас есть полное право отказываться отвечать - но всё же не оставляю надежды, что когда-нибудь Вы передумаете и решите ответить.