Поиск

Россия — страна христианской культуры. Конечно, новостная лента часто заставляет в этом усомниться, но исторически это все-таки именно так. Главный священный текст христиан, а точнее, собрание текстов называется Библия. Эта книга теперь есть в каждом доме и, значит, всегда была, с древнейших времен. Сначала — на церковнославянском языке, в переводе Кирилла и Мефодия, а потом, как только из него возник русский литературный язык, — и на нем тоже. Что может быть проще? Только картинка эта очень далека от реальности. Библия как единый корпус текстов появилась у восточных славян далеко не сразу, лишь в самом конце XV века, но еще и в XVIII веке находились вполне авторитетные иерархи, сомневавшиеся, что она им нужна. История славянской Библии, как, наверное, и любого идеологически значимого текста, достаточно сложна и отражает историю общества, в котором она возникла. Это еще одна глава из вечной саги «Россия и Запад», из истории сближений и отталкиваний между ними, причем роли в этой главе зачастую распределены совсем неожиданным образом. Начнем с того, что переводчиков звали Константин и Мефодий — имя Кирилл старший из братьев принял за полтора месяца до смерти, уже тяжело больным, когда он постригся в схиму. При этом «учителя словенские», как принято их называть, вовсе не были сами славянами — зато они были родом из города Салоники, где жило много славян, и потому владели их языком. Именно на этот южнославянский диалект они и переводили — так что в Болгарии этот язык называется древнеболгарским, и для того есть, в принципе, все основания. Восточные славяне уже тогда говорили на несколько ином языке, который сегодня принято называть древнерусским. Наши предки произносили «горожанин, волость, один» — а их балканские сородичи выговаривали «гражданин, власть, един». В литературный русский язык, как нетрудно заметить, вошли и церковнославянские, и собственно русские слова, зачастую в разных значениях. Церковнославянский достаточно долго играл роль книжного, торжественного языка — и первым, кто дерзнул писать на языке собственно русском, на котором он и разговаривал, был протопоп Аввакум. Далее, всей Библии на славянский язык Константин с Мефодием не перевели. Они начали работу с евангельских текстов, которые читались за литургией, потом добавили к ним другие необходимые для богослужения отрывки — ведь им было нужно не книги печатать, а начать богослужение на природном языке славян. Книги тогда мало кто смог бы прочесть, да и мы сегодня не смогли бы. Скорее всего, азбука, которую они изобрели, была вовсе не кириллицей, а глаголицей. А кириллица, которая носит это название по недоразумению, — это просто греческий алфавит, к которому были добавлены дополнительные буквы для передачи звуков, существовавших у славян. Две буквы, похоже, заимствовали и вовсе у евреев: это Ш (ср. ?) и Ц (ср. ?). Видимо, оригинальные кружочки и треугольнички глаголического письма были слишком неудобны в практическом использовании. Зачем новые буквы, когда в существующих алфавитах их и так уже хватало? Каким бы шрифтом он ни был записан, но полный перевод Библии был создан далеко не одними Кириллом-Константином и Мефодием. Еще при их жизни им помогали «попы-скорописцы», как называет их житие, и работа, несомненно, продолжилась и после их смерти — слишком много надо было перевести, а кое-что из уже переведенного исправить за «скорописцами». К тому же самим братьям приходилось заниматься не только переводческими и миссионерскими трудами. Сама идея еще одного языка для христианской церкви вызвала серьезные возражения у немецких епископов, которые полагали, что божественную истину можно выразить только на трех языках, на которых была написана табличка на Христовом распятии: еврейском, греческом и латинском. Братьям пришлось прибегнуть к авторитету римского папы, чтобы эта точка зрения была объявлена «ересью триязычников». Было официально решено, что в проповеди и богослужении может использоваться любой язык. Все переменилось с тех пор: восточная часть христианской церкви порвала с западной, в Риме долгие века служили только на латыни и возражали против переводов Библии на народные языки, а вот сторонники славянского текста... Многие из них сегодня придерживаются своего рода «четырехъязычной ереси»: к трем священным языкам они добавили четвертый, самый-самый священный славянский, и считают невозможным молитву на русском. Так почитатели трудов Кирилла и Мефодия, по сути, выразили полную солидарность с их противниками. Андрей Десницкий Полностью текст здесь: https://russlife.ru/a...ochnyy-perevod/